Фотография в рамке.
Кольский полуостров в последние десятилетия привлекает всё большее внимание рыболовов и, наверное, является одним из трёх «китов» рыболовного «золотого прииска» России наравне с Камчаткой и Нижней Волгой. Сотни и даже тысячи «старателей» ежегодно стремятся подгадать свой отпуск к открытию лицензионной ловли основной рыбы полуострова, Её Величества Сёмги. Местные жители просто ее так и называют Рыба. Порой вокруг ловли возникает даже нездоровый ажиотаж. Но мне кажется, настоящие ценители путешествий со спиннингом способны искренне радоваться и трехиглой колюшке, неожиданно схватившей двухнулевую микро-вертушку…
«Куда ты завел нас? Не видно ни зги!»
- Откуда будете, сыночки? – у забора на маленьком табурете сидел седобородый дед и щурился от ветра.
- Вологодские, - Серёга, как старший группы, улыбаясь, подошел для более тесного установления контакта с местными жителями.
Мы, будучи рядовыми бойцами, продолжили выгружать рюкзаки из «буханки». Что не мешало, однако, слышать диалог сторон по обмену верительными грамотами.
- И куды путь держите? – в глазах деда исчезли колючие искорки, уголки губ едва приподнялись, но стало заметно, что это скорее улыбка, нежели ухмылка.
- Вот собрались на Чаваньгу, места красивые посмотреть, - Серёга присел на корточки рядом с собеседником.
- Так стало быть… Не близко… Тридцать вёрст… К ночи не поспеете… - между репликами дед делал значительные паузы.- А знаете, сыночки, мы ведь земляки с вами будем. Я, правда, ужо лет шисят на Вологодчине не бывал, но там родился и…,- резкий порыв ветра унёс от нас окончание фразы. Но Серёге она досталась полностью, да, очевидно, и последующая, так как, наш старший целенаправленно отошел от собеседника к одному из объемных рюкзаков и стал что-то нащупывать в кармане. «Что-то» предательски булькнуло, собеседники скрылись в добротном хозяйском срубе. «Буханщик», получив «чаевые» надавил на «клаксон» и, включив пониженную, скрылся за песчаной сопкой. Пятеро вновь прибывших «турыстов», хоронясь от ветра за бревенчатым сараем, присели на перекур.
Итак, мы оказались в конце мая в одной малюсенькой деревеньке Теркского берега Кольского полуострова. Обстоятельства сложились таким образом, что группа собралась буквально за день до похода, и участники были едва знакомы между собой. До этого я знал лишь Серёгу и то, на уровне «привет-пока». Но нас объединила, как это часто бывает, «тяга рыболовная страстная». Серёга предложил на машинах добраться до поселка Варзуга Мурманской области и оттуда, смотря по обстоятельствам, совершить пеший поход по берегу Белого моря до поселка Чаваньга, где, поднявшись чуть выше по одноименной реке, порыбачить. В группе было два начинающих нахлыстовика, остальные члены, включая Серёгину дочку, отдавали предпочтение спиннингу. Группа же целиком тяготела к новым впечатлениям.
Еще в Варзуге, пообщавшись с уже отъезжающими рыболовами из Мурманска, мы узнали, что приехали не вовремя. Паводок был в самом разгаре, уровень воды был выше обычного более чем на два метра в реках всего побережья. Многие уезжали, так и не ощутив ни одной поклевки. Тем не менее, было решено, конечно же, продолжить начатое путешествие.
Серёга отсутствовал уже более сорока минут. В море серебрились «барашки». Река Варзуга, на берегу которой стояло наше временное убежище, изменила течение в обратную сторону. Начался прилив. Иногда из лохматых кучевых облаков сыпались снежинки. Ветер гонял по пустынному берегу песчаные клубы. Неожиданно ослепительной яркой вспышкой мелькнул бок белухи. Затем, немного в стороне еще один. Киты с приливом пришли кормиться в устье. Ребята бросились клацать фотоаппаратами. Но поймать в кадр неизвестно когда и где всплывающий китовый бок оказалась непосильной задачей.
Спустя какое-то время, наконец, показался разрумянившийся Серёга. Все собрались вокруг старшего.
- Значится так: диспозиция изменилась. Анатолич идти категорически не советует. Реки разлились и нам не удастся форсировать даже многочисленные ручьи, не говоря уже о самой Индере. Рекомендует ждать спада воды или возвращаться не солоно хлебавши. Он готов на несколько дней разместить нас в отапливаемом флигеле. Сколько ждать, не известно: может три дня, может неделю, а может и больше…, - Серёга выпалил всё это на одном дыхании и сощурился, ожидая реакции.
Возникло тягостное молчание. Перспектива повернуть обратно, проехав одну тысячу четыреста восемьдесят семь километров, не устраивала.
Ход конём
Группа приняла единодушное решение не поворачивать вспять. Тогда Серёга заулыбался и заговорщицки подмигнул.
- Точно, поворачивать не будем. Но и ждать не будем. Помимо всего этого, дед Анатолич еще вариант подсказал: уйти в среднее течение Индёры да и встать там лагерем. Тропу он знает, как ручьи обойти и болото. Буквой «г». Что вы ржете?! Показал мне на карте. А вы, небось, расстроились? И идти не тридцать, а десять километров. К тому же, на Индеру есть как раз для нас лицензии на ловлю! – и, собрав паспорта, углубился в соседнем деревенском дворе.
Группа опять расселась на завалинке. Посыпались шутки о возможном использовании теперь нас в качестве кого угодно без документов.
Спустя час Серёга вернулся с лицензиями по типу «поймал-отпустил», и мы наконец-то продолжили движение к уже изменившейся цели. Первый километр дался легко, тропинка была хорошо утоптана и проходила по мшистой тундре. Карликовые березки почти не стесняли движение. Но старшой рассмотрел едва заметный след влево, и мы сошли с натоптанной тропы на невидимую стежку. Теперь ноги по щиколотки проваливались в мягкой жидкой трясине. Рюкзаки стали почему-то заметно тяжелее. Тубус, висящий у меня на шее, сразу показался лишним. Еще через пятьсот метров стежка стала мелькать среди объемистых кочек и чахлых болотных сосёнок. Постепенно, маршрут буквой «г», стал обзаводиться и другими, не всегда удобно произносимыми буквами русского алфавита. Более выносливые члены группы взвалили на себя некоторые «подсумки» и «шанцевый инструмент», дружески «одолживших» их у менее подготовленных. Личное оружие, т.е. орудия лова, каждый нес сам. Все чаще останавливались на «покурить-оправиться». Некоторые разлившиеся ручьи, даже не обозначенные на карте, все же затруднили переход. Буквально, через каких-то шесть часов «кони» вышли к водопою…
Молочные реки, кисельные берега.
На высоком обрывистом берегу, наконец-то твердом и сухом, открылась взорам обессиливших «турыстов» сравнительно не широкая, но очень полноводная река, виляя многочисленными поворотами. Затопленные прибрежные кусты махали ветками, наклоняемыми потоком. Иногда в бурлящих водных бульканьях, казалось, можно различить звуки, напоминающие слова: «рано бы, рано бы, рано». Даже «приезжему» взгляду было отчетливо видно, на сколько высок уровень воды. Причем, цвет ее напоминал иногда безумно рекламируемый третьесортный кофе. В прибрежном лесу еще белели едва начинающие таять снежные сугробы. Немного передохнув, стали разворачивать лагерь. Когда основная часть хозяйственной необходимой работы была выполнена, я мгновенно настроил ультралайтовый спиннинг и, спрыгивая по обрыву, галопом спустился в реке.
Пример оказался заразительным. Большинство коллег разбрелись по берегу. В лагере лишь остался дежурный варить ужин. Или завтрак. Нам было все равно. Летом в этих местах не темнеет…
Через час-полтора все участники экспедиции собрались у костра. Поклевок не было ни у кого. Ни у спиннингистов, тщетно метавших и вдоль и поперек блесны и воблеры. Ни у нахлыстовиков, предлагавших и «сухариков», и тонущих «нимф», и стримеров на тяжелых латунных трубках различных цветовых гамм.
Было принято решение ждать. На берегу появились колышки с отметками уровня воды. Я, совершенно уставший, укрывшись пуховой курткой, мгновенно уснул в палатке.
Наутро, прежде чем заняться водными процедурами, все по очереди ходили смотреть на колышки с метками. Воды прибыло на двадцать сантиметров. Позавтракав, опять разбрелись по реке. Трое пошли вверх. Кто-то остался в лагере, я отправился вниз. Места красивые, что и говорить. Иногда упавшее сухое дерево образовывало тихую заводь с приямком и обратным течением. Но ни поклевок, ни вообще всплесков какой-либо рыбы не было. Вернувшись в лагерь, узнал, что опять все были без поклевки. Постепенно в группе начал назревать раскол. Одни хотели уехать и по дороге домой, половить где-нибудь в Карелии. Другим хотелось надеяться, что вода вот-вот начнет падать. Проведя вторую ночь, двое из группы таки ушли обратно. Я, узрев в карте навигатора небольшое озеро бассейна другой речушки в трех с половиной километрах от лагеря, предложил его исследовать. Но не найдя попутчиков, ушел по карте, надеясь на навигатор и собственные силы, взяв с собой лишь все тот же испытанный ультралайт и сумку с приманками, как говорится на все случаи.
Переход, несмотря на то, что я шел налегке, был изнуряющим. Дорогу преградило непроходимое болото. Пытаясь прыгать по кочкам, я искал брод вырезанной «слегой». Иногда этот двухметровый шест по «рукоять» проваливался в жижу. В голове постоянно прокручивались кадры известного высокохудожественного, но трагического фильма. Когда, наконец, я полностью отчаялся в поисках, показалась хорошо натоптанная звериная тропа. Зверь - не дурак, в топь ходить не будет. Так и получилось. Доверяя лесным хозяевам, удалось преодолеть болото, лишь немного набрав в сапоги.
Переоценка ценностей
Озеро мне показалось большим. Сделав несколько контрольных бросков тяжелой вертушкой, решил сразу пойти к истоку вытекающей из озера небольшой речки.
Хрустнув неосторожно веткой, я скорее ощутил всеми органами чувств, а не только увидел, как от берега молниеносно бросилась в глубину какая-то рыба. Это было чудом. Я, наверное, в жизни так не радовался рыбьему всплеску, которого, кстати, вся наша группа не видела уже несколько дней.
Отойдя чуть повыше и спрятавшись, я поставил маленький плавающий воблерочек от «угли даклинг» и стал тихонько сплавлять по течению подальше за всплеск на середину небольшого плёса. Затем, закрыв скобу тысячной «ультегры», стал легонько поигрывать кончиком удилища. От берега двинулась тень. Я замер в ожидании поклевки. И…
Её не случилось. Я поменял воблер, затем еще и еще. Тень никак не проявлялась. Мне даже стало казаться, что это была галлюцинация, северный тундровый мираж. Ведь так легко принять желаемое за действительное. Может это просто упала и утонула засохшая шишка или березовая ветка? Может это была тень «шубуршащейся» сороки или любопытной синицы?..
Прошло около часа. Но я не хотел уходить с места, где, как мне уже казалось лишь с половиной уверенности, мелькнула рыба.
Вверху, в ветках сосен шумел ветер. Замолк надоедливый треск сороки-белобоки. Я сидел на подгнившем пне и ел снег. Затем, решительно нацепив серебристую двойку от мэпса, сделал дальний бросок вниз по течению вдоль берега. Вертушка в момент «завелась» и я снизил скорость проводки до возможного минимума. Блесна, не задев никаких препятствий, была уже в метре у ног, когда последовал мощный рывок. Скорее полностью инстинктивно и бессознательно я отреагировал встречным контррывком и… Да! Это была рыба, которая бесполезно теперь извивалась и скакала в сухой прибрежной траве, налепляя на себя все новые и новые прошлогодние пожухлые листья. Я даже не сразу стал ее разглядывать. У меня тряслись руки, было учащенное сердцебиение и затрудненное дыхание. Вот так субъективно по внутренним ощущениям воспринимается победа…
Немного придя в себя, я нащупал мускулистое извалявшееся в траве тело. Я даже не сразу узнал эту рыбу…Щучка до килограмма. Но буро-бордового торфяного цвета. Имеющая необычайно большие выпуклые глаза. Во всяком случае, ни до, ни после этого случая я не встречал таких больше. Возможно это эндемик той маленькой речушки.
На следующий день мы свернули лагерь, так и не дождавшись «отлива».
Это была единственная рыба экспедиции за полторы тысячи километров от дома. Фотография ее сейчас занимает в комнате почетное место в рамке на видном месте. Кстати, только эта фотография. Не смотря на то, что были последующие походы в те края более добычливые.
Микола Зухарь.
г. Череповец
Фото автора
Размещён оригинальный текст.